Распространённость удалённой работы в РФ после резкого роста в период пандемии коронавируса к концу 2023 года вернулась практически на исходный уровень, подсчитали в Высшей школе экономики. Сейчас в РФ вне офиса работает чуть более процента всех занятых, или примерно миллион человек. Впрочем, это во многом вызвано неумением работодателей управлять распределёнными командами и усугубляет кадровый кризис.
Дистанционная занятость не прижилась на российском рынке труда – нежелание компаний использовать такой формат работы может усугублять кадровый кризис, следует из работы аналитиков Центра трудовых исследований ВШЭ Ростислава Капелюшникова и Дарьи Зинченко «Цифровые формы занятости на российском рынке труда: дистанционная и платформенная». В его основе – анализ «Обследования рабочей силы» (ОРС) Росстата за 2020-2023 годы.
Существует два основных способа оценки такой занятости – опросы Росстата и альтернативных исследовательских центров и кадровых сервисов. В первом случае использовавшиеся до 2022 года формулировки вопросов давали максимально консервативную оценку распространения такого формата работы, во втором же выборки почти всегда нерепрезентативны из-за ограниченности ресурсов таких институтов. В результате прежние оценки удалённой занятости на российском рынке труда можно считать корректными только частично, отмечают авторы исследования.
Однако в 2022 году Росстат ввёл в анкеты ОРС отдельный вопрос о дистанционной занятости, что дало новые и точные данные о численности использующих такой формат работы. Если экстраполировать их на 2020-2021 годы, то во время пандемии удалённая занятость охватила 25-30% всех работающих, почти мгновенно увеличившись с 1-1,5%. Однако уже в начале 2022 года она снизилась до 4,2%, а к концу 2023 года сократилась до 1,4%.
Сейчас в РФ так трудятся примерно миллион человек, или чуть более процента всех занятых (35-45% работают полностью удалённо, 55-65% – в «гибридном» режиме), и это в несколько раз ниже, чем в других странах, – после пандемии доля «удалёнки» сократилась везде, но нигде ее падение не было таким резким.
В отраслевом разрезе безусловно лидирует сфера ИКТ, где онлайн трудится каждый восьмой сотрудник, в профессиональной и научно-технической сфере их семь процентов, в финансах и недвижимости – четыре процента. Относительно часто эта форма занятости используется также в административной работе – около 2,5%. В сельском же хозяйстве работающих в удалённом режиме практически нет, в прочих отраслях доля работающих онлайн колеблется в узком диапазоне 0,5-1,5%, и чем сильнее компьютеризирована и меньше связана с физическим трудом отрасль, тем эта доля выше. Также удалёнка, как отмечают авторы работы, «по большому счёту «монополия» работников с высшим образованием – их в такой занятости около 75%, работников со средним профессиональным образованием по программе подготовки специалистов среднего звена – 18% и почти нет получивших основное общее образование и ниже. У мужчин вовлеченность в такую работу немного (на 0,2 процентного пункта, п. п.) слабее, чем у женщин (1,8%), одинокие работники трудятся дистанционно чаще (на 1 п. п.) семейных (1,4%). С возрастом вероятность удалёнки почти монотонно убывает: до 30 лет вероятность такого формата работы на 1-1,6 п. п. выше, чем после 40 (1,5%).
Как отмечает Ростислав Капелюшников, слабое по международным меркам распространение дистанционной занятости в РФ может быть связано с традиционной авторитарной управленческой культурой.
– Многие руководители плохо понимают, как управлять сотрудниками, работающими дома. Поэтому удалённая работа чаще всего присутствует в компаниях с современным подходом к менеджменту, который практикуют относительно молодые руководители, – отмечает и партнёр кадровой компании Cornerstone Владислав Быханов.
Это, в свою очередь, может быть ещё одним фактором дисбаланса спроса и предложения на российском рынке труда – для многих удалённая занятость является наиболее приемлемой и вызывает отказ от иных вакансий, сообщает Коммерсантъ.
