Инсульт? Это когда тебе 37 лет, ты сидишь на диване, говоришь по телефону — и вдруг в голове происходит чпок, перед глазами возникает пресловутый чёрный туннель и ты начинаешь бессвязно бормотать что-то типа: «Нет, я не хочу… Нет, только не сейчас… Пожалуйста, не надо…»
Это когда ты вдруг внезапно смертельно устаёшь, долго-долго пытаешься набрать номер жены, не видя клавиш, чтобы сказать в трубку: «Что-то случилось… Мне плохо… Да, я попробую открыть дверь…», потом сползаешь с дивана и начинаешь долгий путь к входной двери, на животе, потому что в голове ад, перед глазами тьма, а руки и ноги перестали быть твоими.
Это скорая, реанимация, капельницы, кусок синего неба в окне и острая зависть ко всем, кто может держаться вертикально.
Это бодрый голос врача: «Повезло вам, если бы чуть-чуть в сторону ударило, мы бы с вами не разговаривали. А так — только гемианопсия».
Гемианопсия — это выпадение полей зрения, одно из следствий инсульта. Или, как его по-научному называют врачи, острого нарушения мозгового кровообращения. В моём случае — ишемического типа (когда сосуд закупоривается). А бывает геморрагического — когда сосуд разрывается. Если бы в том месте, где он у меня закупорился, он разорвался, я бы с врачом тоже не разговаривал. Повезло дважды.
Повезло? Я не вижу ничего от центра и направо. Представьте: вы едете в машине, а половина лобового стекла и все боковые окна с одной стороны зарисованы чёрной краской. Это повезло?
Повезло. Если бы удар пришёлся в другую зону мозга, я бы мог потерять речь или способность двигаться или просто умереть. А я жив, говорю, двигаюсь. Только вижу не всё. И не буду видеть, как раньше, никогда.
Что было дальше? После реанимации — просто отделение, три недели лечения, потом домой, ВТЭК, инвалидность. И необходимость как-то приучаться жить с дефектом, о котором окружающие и не подозревают. Ведь гемианопсию не видно снаружи.
Весьма неприятный дефект: я могу налететь на кого-то или что-то, что справа от меня. Очень непросто в толпе, в метро, в транспорте. Сначала я думал, что надо надеть чёрные очки, как слепому, и взять трость. Типа «осторожно, не вижу». Потом решил, что нет, буду учиться, осваиваться, придумывать лайфхаки. Даже выгоду стал извлекать из своей особенности: повернёшься к чему-то неприятному зоной гемианопсии — и вроде как это неприятное исчезло. Ну и опять же — бесплатный проезд в транспорте поди плохо?
На самом деле годы после инсульта оказались одними из самых насыщенных в моей жизни. Я объездил полмира, пошёл танцевать танго, опять влюбился и даже слегка безумствовал на этой почве. Столько ярких чувств, мне кажется, я не переживал никогда. Может быть, потому, что помнил тот мгновенный чпок, туннель и собственное жалкое лепетание: «Нет, не сейчас… Пожалуйста, не надо…».
